Двойственная природа и двойственная форма

Часть 1. Феномен инфляции

Инфляция имеет двойственную природу происхождения и двойственную форму проявления и измерения. Разнообразное понимание и разнокалиберное представление инфляции, а также производных от этого термина, требует унификации ее измерения. Не вдаваясь в углубленное выяснение природы инфляции, ее причин и всевозможных спекулятивных парадигм, следует рассмотреть вопрос ее концептуального истолкования и измерения как самостоятельного явления.

Крупный сдвиг

В одном измерении инфляция – это рост цен. Однако в действительности не всякая инфляция – это рост цен. И не всякий рост цен – инфляция. В другой системе измерения – это обесценение денег, наводнение или раздувание денежного обращения, лишние деньги, деривативы, фиктивный капитал, «мыльные пузыри», дефолт, вообще всякое превышение количества денег в обращении над количеством товаров.

Инфляция – это и ревальвация, рост безработицы, бюджетного дефицита, милитаризации экономики, и засилье монополий, и диспропорции воспроизводства. По-разному понимаются также неинфляция и ее факторы; инфляция, но еще не дефляция; дефляция, девальвация и их факторы; неинфляционные и немонетарные причины роста издержек и цен, спроса и предложения.

Ввиду двойственной природы происхождения, многообразия признаков и форм проявления измерение инфляции и ее факторов не может быть простым. В каком контексте понимается и измеряется инфляция сегодня в России В чем она соответствует и не соответствует существующим стандартам.

Наблюдение и фиксация инфляции у нас осуществляются в соответствии с российским законодательством. По данным Госкомстата РФ, инфляция в России в 2003 г. официально определена в 12%. На фоне 2002 г. (15.1%), 2001 года (18.6%), 2000 г. (20.2%) и 1999 года (36%) – это крупный положительный сдвиг в экономике и жизнедеятельности современной России. Ожидаемый уровень инфляции в этом году – 10%, расценивается как новый рубеж положительных преобразований в нашей стране. Заметим, что текущий мировой инфляционный фон составляет 6.2%, в развитых странах – 1.7%.

В теории и в действительности

В монетарной экономике, к которой пытаются приравнять экономику России и которой она не является в силу своей бедности и дефицитности, все сводится вначале к обузданию, затем понижению уровня, а потом и вовсе к подавлению инфляции, то есть к стабилизации курса валют на базе сбалансированного роста цен и денежных потоков. Равновесная инфляция в монетарной среде – это синоним эффективной экономики, символ безусловного успеха, единственно необходимый и достаточный его индикатор. Так обстоит дело в теории, намерениях и декларациях, такова монетарная инфляционная мораль.

В действительности инфляция с моралью находится не в ладах. Она растет и в мире, и в России. Причины, ее побуждающие, не исчезают, спрос на нее хотя отчасти и сокращается, но не прекращается.

Почему Не потому ли, что инфляция – это не только и не столько индикатор монетарного успеха (или неуспеха), но и мощный инструмент экономической манипуляции, скрытого ежечасного и ежеминутного передела собственности Суть этого передела всегда и везде одна и та же повышение заработной платы и других доходов при опережающем их изъятии через внешне якобы демократический рост цен. При этом рост цен под влиянием монетарных, объективно обусловленных факторов не различается, а, напротив, с умыслом затушевывается.

Чтобы не плодить инфляцию, проще было бы фиксировать одновременно на одной и той же отметке заработную плату и цены. Тогда заработная плата, ее уровень и ее рост были бы прямой функцией производительности (и в конечном итоге – функцией роста предложения), а цены и их сумма – прямой функцией роста объективно обусловленной стоимости производимых товаров, услуг и капиталов (в конечном итоге – функцией роста спроса).

Как следствие, тогда масса денег в обращении – с учетом, разумеется, скорости их обращения – всегда и везде равнялась бы сумме цен на товары, услуги и капиталы, находящиеся в обращении. Стоимостный объем всех видов денежных обязательств соответствовал бы физическому объему всех видов реальных активов (товаров, услуг и капиталов), наличные активы – балансовым пассивам, кредиторская задолженность – суммарной дебиторской задолженности, спрос – предложению, а предложение – спросу.

Секрет манипуляции

Однако фиксировать зарплату и цены на одном уровне для монетаристов всех мастей в принципе неприемлемо. Неприемлемо не потому, что ошибочно или практически невозможно, а потому, что кому-то невыгодно. В этой формуле как раз и заключен механизм регулирования инфляции, в пренебрежении ею – секрет манипуляции. И чем инфляция выше, тем мощь и масштаб манипуляции больше, равно и наоборот.

Словом, в условиях монетарной спекуляции, на строгом юридическом языке квалифицируемой как мошенничество, везде и всюду эксплуатируется ходячий трюизм зарплату приходится повышать потому, что растут цены, а цены растут потому, что профсоюзы требуют, и работодатели вынуждены повышать зарплату.

Однако не всякий рост цен или рост зарплаты – это инфляция, не всякая инфляция – это рост зарплаты или цен.

Конечно, зарплату (в более широком понимании – доходы, платежные обязательства или пассивы) и, следовательно, массу денег в обращении следует повышать. Но не потому и не из-за того, что якобы растут цены. И тем более не потому, что этого требуют профсоюзы. А потому, что на основе инноваций, технического прогресса, повышения квалификации и т.д. растут производительность труда и качество производимой продукции (в случае их падения, понятно, зарплату и цены следует понижать).

Соответственно, и цены следует повышать вовсе не из-за роста номинальной зарплаты, а потому что растут собственно неинфляционные факторы, влияющие на этот рост, например, спрос, издержки производства или качество производимой продукции.

Возможны, разумеется, и многие другие комбинации, представляемые в общем виде как случаи так называемого неинфляционного роста зарплаты и цен. Механизм этого роста мы здесь не рассматриваем. Отметим лишь, что он далеко не прост и изменяется в разных режимах. Возьмем, например, самый простой случай – изменение цены под влиянием спроса. Нет нужды объяснять, почему с ростом спроса цены повышаются, а с понижением падают, но есть нужда понимать, почему с ростом цен спрос повышается (а не понижается), а с их снижением – уменьшается (а не повышается). Одними экономическими объяснениями здесь не обойтись. В монетарных условиях существенны и психологические факторы – стадные чувства, паника, ажиотаж, сговор и т.д. Происходящие от случая к случаю развороты цен, в особенности биржевых (очень часто по сговору основных агентов), приносят многим вместо ожидаемых выгод огромные потери и разочарования. Другие неинфляционные факторы еще сложнее и восходят к анализу исходных основ экономического роста. К сожалению, такое фундаментальное понимание инфляции в прошлом не исследовалось должным образом. Внимание акцентировалось (и сегодня продолжает акцентироваться) на фиксации внешних проявлений инфляции, второстепенных по отношению к первичным причинам и факторам, ее порождающим и объясняющим.

В 40 раз дешевле

Что же означает повышение заработной платы в неинфляционном режиме Следует ли в этом случае повышать цены И что означает повышение цен за счет качества производимой продукции, которое, в принципе, выступает иным выражением роста ее количества Следует ли в этом случае повышать заработную плату сверх скорректированной с учетом повышенной производительности труда Очевидно, нет. Напротив, цены в этом случае должны понижаться. Понижаться обратно пропорционально росту производительности труда. Ведь рост производительности труда – это снижение, а не повышение цен. В действительности цены в условиях роста производительности (шире – эффективности) растут. Доказательств тому сколько угодно, весь опыт послевоенного более чем стократного роста потребительских цен практически во всех странах мира (табл. 1).

В изложенном контексте цены по определению не должны были бы расти. Напротив, они как один из свидетелей эффекта технического прогресса, альфой и омегой которого является улучшение жизни в форме удешевления стоимости единицы производимой продукции, должны были бы в этих условиях круто снизиться. На примере приведенных в таблице данных почувствуйте, чем бы это могло обернуться для рядового потребителя.

Вообразите, что вы сегодня могли бы приобретать все, что продается, в 5.7 раза дешевле, а во всех странах мира, взятых вместе, минимум в 40.6 раза дешевле, то есть соответственно за 17.5 и 2.5 цента, которые платились в 1970 году! Уверяют так повысились не цены, а качество. В развитых странах в 5.7 раза за 30 лет, а в среднем во всем мире – более чем в 40 раз! В развивающихся странах - вообще почти в 1500 раз дешевле. Доказательства роста качества в таких чудовищных масштабах вряд ли можно где-либо найти! А потому формула технического прогресса как блага, улучшающего и облегчающего жизнь человека, нигде, ни в одной стране мира в прошлом не работала. Получается, что технический прогресс решал (по-видимому, продолжает решать и сегодня) в жизнедеятельности людей иные, скорее, виртуальные, чем декларируемые реальные задачи.

Здесь работает четкая альтернатива или рост цен – тогда нет технического прогресса, нет эффективной экономики, или основанная на техническом прогрессе эффективная экономика – тогда нет инфляционного роста цен. Иного, как говорится, не дано. Комбинации типа цены растут, потому что якобы зарплата растет еще быстрее (что, впрочем, не наблюдается в действительности) не находят практического подтверждения нигде. Именно поэтому сформулированная альтернатива верна. В этом – второй случай манипуляции с ценами, зарплатой и инфляцией (раздуванием) денежного обращения. В результате и в том (основном, инфляционном) и в другом (дополнительном, неинфляционном) случае цены, а следовательно, сумма стоимости товаров, услуг и капиталов, растут быстрее физического их объема. Как следствие – раздувание денежного обращения, появление лишних или суррогатных денег (деривативов), то есть инфляция. Это равносильно продаже двух билетов на одно место, порождению дефицита, разгулу различного рода манипуляций.

Впрочем, аналогичным путем следовало бы рассматривать и соответствующим образом корректировать инфляцию с учетом увеличения налогов, повышения банковских ставок, роста безработицы и других индикаторов рыночной экономики.

Прозрачности в этом механизме нет

По существу, именно с этого рода процессами по-прежнему имеет дело и нынешняя инфляция. Истолкование инфляции как расщепленного явления, разложение ее по составляющим, в том числе связанным, но не тождественным росту цен, измерение ее с учетом девальвации и ревальвации валют продолжает оставаться в стороне. Отсюда продолжающийся процесс манипуляции инфляцией, использование ее в корыстных, а подчас и мошеннических целях. Механизм манипуляции инфляцией по определению классовый, а поэтому всегда и везде притворный и скрытый. Прозрачности, четкого выделения в этом механизме инфляционных и неинфляционных факторов, расщепления их на составляющие, объективной оценки влияния на общий процесс здесь почти нет.

Есть ли нужда в таком механизме в условиях бедной и дефицитной экономики, какой является и еще многие годы, к сожалению, будет оставаться экономика нашей страны Судя по высоким темпам инфляции, ответ может быть только утвердительный к сожалению, есть.

 

Часть 2. Измерение инфляции

Строго говоря, инфляция – это снижение стоимости денежной единицы, понимаемой как курс ее обмена или учета (котировки). В переводе на простой язык – это обесценение денег в результате роста цен, мыльный «пузырь» (с лат. inflatio – «вздутие»). Антипод инфляции – дефляция, означающая рост эквивалентного содержания валют, повышение их курса. В случае инфляции мы имеем рост количества денег в расчете на массу обращающихся товаров, услуг и капиталов, а при дефляции – снижение количества денег на ту же массу товаров.

Характерно для России

В случае конвертации денег (национальной валюты) инфляция и дефляция могут сопровождаться их девальвацией или ревальвацией. Девальвация при этом понимается как снижение курса валюты (целиком или в той ее части, которая подвергается конвертации), а ревальвация - как повышение курса национальной валюты в том же понимании и объеме.

Обычно процессы инфляции представляются, подчас превратно, как рост цен. Между тем инфляция не тождественна росту цен, равно как и дефляция – их снижению. Приравнивание инфляции к росту цен приводит к завышению ее модуля по сравнению с действительным значением, преувеличению объемов инфляции и далее по цепочке – завышению эмиссии денежных знаков, искусственному раздуванию денежного оборота и, как следствие, появлению нового витка дополнительной инфляции.

Положение усугубляется, а масштабы инфляции расширяются в условиях девальвации валют, что требует сопряженного анализа. Для России этот случай был характерным на всем протяжении реформ 1991-2002 гг. вплоть до начала прошлого года. В случае инфляции, сопровождающейся ревальвацией, что характерно для России 2003 года, положение сглаживается, и расхождения в модулях инфляции и роста цен сокращаются.

Понятно, чем ниже темпы инфляции и темпы роста цен, тем расхождения в модулях будут меньше, что вытекает из значения модулей прямых и обратных чисел. Тем не менее эти расхождения в оценках будут иметь место в любых комбинациях, за исключением единственной – когда  инфляционные модули и модули изменения цен будут нулевыми.

Повторяю, инфляция в России приравнивается и представляется как рост цен, что неверно. Кроме того, инфляция определяется и рассматривается в отрыве от девальвации (с 2003 г. – ревальвации) рубля, что дополнительно искажает представления о ее размерах. В этой связи возникает необходимость корректировки публикуемых оценок инфляции.

Семь шагов

Не касаясь вопросов методологии расчетов при измерении потребительских цен как исходных данных для исчисления индексов цен и индексов инфляции, ниже по шагам покажем технику разнонаправленной корректировки публикуемых оценок инфляции в России с учетом девальвации (случай 2000 г.) и ревальвации рубля (случай 2003 г.).

Шаг 1. Идентифицируем индекс потребительских цен, принимая, что он исчисляется по одной и той же методике с охватом одного и того же круга показателей и одного и того же репрезентативного набора цен на товары, услуги и капиталы.

Индекс роста потребительских цен в России в 2000 г., по данным Госкомстата РФ, составил 120.2% (прирост 20.2%), в 2003 г. – 112.0% (прирост 12.0%). Инфляция в России, как отмечалось, отождествляется с увеличением потребительских цен и, следовательно, фиксируется в тех же значениях.

Шаг 2. Квалифицируем принятую идентификацию инфляции как неприемлемую и переформулируем схему ее расчета. По тому же сопоставимому кругу составляющих и набору репрезентативных цен на товары и услуги исчисляем индекс инфляции как обратное значение индекса потребительских цен.

Разумеется, все расчеты должны начинаться с определения групповых и укрупненных индексов потребительских цен и только затем на этой основе должен исчисляться общий индекс потребительских цен. Тогда общий индекс инфляции (с допустимыми округлениями) в 2000 г. составит 0.833 (1.0/1.202), а в 2003 г. – 0.893 (1.0/1.12). Отсюда делаем заключение, что инфляция («вздутие» рубля, обесценение денег) в 2000 г. составила в России не 20.2%, а 16.7%, и в 2003 г. не 12.0%, а 10.7%.

Разница в оценках существенна и не может быть игнорирована как малая величина, в частности, при принятии решения о размере дополнительной эмиссии денег. Например, при существовавшем в 2003 г. в России объеме денежного оборота, превышающем 5.0 трлн. руб. ($175.4 млрд.), это означает эмиссию более 65.0 млрд. руб., или $2.3 млрд., лишних денег.

Шаг 3. Определяем индексы девальвации (2000 г.) и ревальвации (2003 г.) рубля, получая соответственно: 1.043 (28.16 руб./долл. : 27.00 руб./долл.) в 2000 г.; 0.927 (29.45 руб./долл. : 31.78 руб./долл.) в 2003 г.

Фиксируем, что рубль по отношению к доллару США в 2000 г. обесценился на 4.3%, а в 2003 г. вырос по стоимости на 7.3%.

Шаг 4. Находим индекс инфляции с учетом девальвации рубля в 2000 г. и ревальвации в 2003 г. в предположении всей рублевой массы.

Соответственно для 2000 г. имеем 0.799 (0.833 : 1.043), а для 2003 года – 0.963 (0.893 : 0.927). Фиксируем, что реальная инфляция в 2000 г. с учетом девальвации рубля составляла 20.1%, а не 16.7%, а в 2003 г. – всего 3.7%, а не 10.7%, как это вытекает из формального ее расчета без учета реальной девальвации рубля.

Шаг 5. Учитывая чрезмерность допущения о возможной девальвации (в 2000 г.) и ревальвации (в 2003 г.) всей рублевой массы и предполагая, что под влиянием этих процессов в России находилось примерно 15% общего объема рублевой массы, находим индекс инфляции с учетом ограниченной девальвации и ревальвации рубля. Для 2000 г. имеем: (0.833 х 0.85) + (0.799 х 0.15) = 0.828. А для 2003 г.: (0.893 х 0.85) + (0.963 х 0.15) = 0.904.

На основе полученных оценок окончательно фиксируем, что учтенная реальная инфляция в стране в 2000 г. составляла: (1.000 – 0.828) х 100 = 17.2%, а не 20.2%. Соответственно в 2003 г.: (1.000 – 0.904) х 100 = 9.6%, а не 12%, как это официально объявлено.

Шаг 6. Определяем рост цен в 2000 г. на 20%, а в 2003 г. – на 12%. Если бы в России в 2000 г. инфляция повысилась на 20%, то, с учетом изложенных соображений (т.е. с учетом частичной или полной девальвации рублевой массы), расчетное увеличение потребительских цен составило бы не 20%, как это, по-видимому, имело место на самом деле и представлялось в обиходе, и не 25% (точная цифра 25.3%), как это вытекает из логики счета обратных чисел (1.0 : 0.8), а все 30% и более (точная цифра 30.6%). По максимуму: 1.25 х 1.0415 = 1.306, где 1.045 = 1.0 : 0.957, а 0.957 = 1.0 – 0.043.

Соответствующая цифра по минимуму, при ограниченной доле рублевой массы в валютном обращении равной 15%: 1.25 х 0.85 + 1.045 х 0.15 = 1.219. То есть в данном случае соответствующее общее увеличение цен составило бы в 2000 г. не 20.2%, а 21.9%.

То же самое касается и всех остальных случаев, когда инфляция сопровождается и, следовательно, усиливается девальвацией национальных валют. И, напротив, сделанное утверждение будет несправедливо, если инфляция сопровождается ревальвацией, а дефляция – девальвацией, или имеет место одновременный процесс дефляции и ревальвации.

Понятно, что во всех рассмотренных случаях «обратного счета» не исключается, а допускается притворная абберация чисел. Ибо если, скажем, в 2003 г. инфляция составляла 12%, то тогда расчетная скорость увеличения цен равнялась бы 13.6%, а не 12%, как это обстояло на самом деле. В этом как раз и состоит притворная абберация. Рассуждений подобного рода можно выстраивать много.

Шаг 7. Определяем, изменится ли оценка инфляции с учетом девальвации и ревальвации рубля в евро. При котировке рубля в евро, а не в долларах США, его девальвация будет фиксирована в 2003 г, а ревальвация – в 2000 г. И тогда представленные оценки претерпят соответствующую модификацию. Мера и форма этой модификации будет определяться каждый раз конкретной долей конвертируемой рублевой массы в соответствующих валютах и рассматриваться как комбинированная средневзвешенная девальвация или ревальвация рубля. По этой причине расчетные и публикуемые оценки инфляции тоже могут претерпеть соответствующие уточнения. Расхождения в оценках инфляции, в зависимости от ее понимания и корректировки с учетом девальвации и ревальвации, как видим, во всех рассмотренных случаях настолько существенны, что ими нельзя пренебрегать.

Пренебрегать нельзя

По аналогичной схеме можно корректировать инфляцию с учетом повышения банковского процента или роста безработицы. Нетрудно показать, что с учетом ныне не охватываемых составляющих – в частности, инфляции, вызываемой чрезмерным ростом цен и тарифов на образование, здравоохранение, спорт, услуги транспорта и связи, ЖКХ, строительство и недвижимость, посреднические услуги и т.д. – полученные оценки инфляции могут и должны быть существенно скорректированы в сторону их повышения.

В контексте изложенных соображений закономерно возникает вопрос: можно ли публикуемые оценки инфляции и дальше оставлять без дополнения и принимать без корректировки?

Наш ответ однозначен: факты значительных различий между расчетными и реальными оценками инфляции требуют серьезного анализа. Факты эти до настоящего времени не нашли должного отражения в оценках инфляции. Существующие оценки, искусственно заниженные в одних случаях и в силу одних причин и завышенные в других случаях по другим причинам, требуют исправления и дополнения.

Пренебрегать представленными расчетами принципиально нельзя, поскольку все социальные индикаторы – пенсии, номинальная заработная плата, другие доходы населения, объемы потребления товаров и услуг, ставки рефинансирования, котировки ценных бумаг и т.д. – должны корректироваться с учетом уточненных значений, которые по модулю, как правило, больше, чем фактически заявляемые индикаторы инфляции. При этом для каждой из перечисленных составляющих следовало бы исчислять и использовать свои индексы потребительских цен, существенно различающиеся в нашей стране, скажем, для пенсионеров, среднего класса и богатых.

Следует корректировать

Приравнивая инфляцию к индексу потребительских цен, Госкомстат РФ (с марта 2004 г. – Федеральная служба государственной статистики), в сущности, так и поступает. Непонятно только, зачем при этом индекс роста цен Госкомстата РФ в публикациях и в прочих отчетах именуется индексом инфляции, каковым он в действительности не является. И еще более непонятно, почему этот индекс, исчисляемый на самом деле дифференцированно, по социальным группам населения, не публикуется в том же формате и, следовательно, не используется как важный инструмент социального регулирования и социальной защиты пенсионеров и других бедных слоев населения, которым он по определению является и чему он должен служить?

Почему, например, при утверждаемом правительством РФ дифференцированном прожиточном минимуме и при совершенно очевидно отличающейся структуре (корзине) потребления у бедных, среднего класса и богатых различно направленное увеличение потребительских цен индексируется как одинаково значимое (в 2003 г. в среднем, как отмечалось, на 12%). Ведь эхо увеличения одних и тех же потребительских цен для пенсионеров, бедных, среднего класса и богатых, не говоря уже о тех, кто находится ниже черты бедности, будет, очевидно, совершенно разным.

Положение может и должно быть исправлено. Не корректировать социальные показатели на реальные индексы инфляции – значит продолжать дальше отбирать крохи у пенсионеров, стариков, обездоленных детей, дальше вводить в заблуждение и держать в неведении всех, что в просвещенном обществе не только недопустимо, но и аморально. Все это нужно делать в законодательном порядке – не только в силу требований демократии, но и в силу бытового понимания и восприятия: народ ощущает и негодующе реагирует на реальный рост цен, а не на абстрактный для него рост инфляции.

Словом, рост цен и падение или рост курса рубля следует измерять и представлять более прозрачно и по точному профилю его респондентов. Иначе неизбежны смещенные оценки инфляции и безадресные, бездарные социальные акции. А собственно инфляцию, ее индексы и все премудрости с их исчислением следовало бы оставить для измерения степени обесценения денег, для чего она, собственно, только и придумана и к чему она, строго говоря, только и имеет прямое отношение.

04 (54) 2004
05 (55) 2004

Василий Симчера